ПОЭЗИЯ И ЭСТРАДА
Цитируется по: День поэзии 1964. М., “Советский писатель”, 1964, 174 стр.
Григорий Оганов
— Я попрошу прощения за цитату. Она из Станиславского:
«Театр — обоюдоострый меч: одной стороной он борется во имя света, другой — во имя тьмы. С той же силой воздействия, с которой театр облагораживает зрителей, он может развращать их, принижать, портить вкусы, оскорблять чистоту, возбуждать дурные страсти, служить пошлости и маленькой мещанской красивости».
Это — о театре. Но это так же справедливо в отношении поэтической эстрады. С эстрады сегодня звучат стихи хорошие и разные, звучат стихи отличные, оригинальные по мысли, тонкие и умные, стихи философские и глубоко лиричные. Звучат и другие стихи — слащавые, художественно беспомощные, те, что не выдержат испытания бумагой, а на эстраде «проходят», и порою довольно шумно.
Поощрённые добротой зала, на эстраду выходят поэты, которым ещё пристало бы некоторое время скромно посидеть в партере. Они читают свою скороспелую «модернягу», читают с апломбом, поплёвывая на рифму, размер, а заодно и на здравый смысл. И особенно горько, что порою так поступают даже бесспорно талантливые молодые поэты.
Впрочем, иные толкователи заявляют, что сегодня пользуется успехом лишь некий «современный стиль», что нельзя быть «современным», не сломав размер, не исковеркав рифму….
Нет, думается, это отнюдь не современно. Это очень старо. Это даже более старо, чем
принято считать. Я хочу привести здесь ещё одну цитату:
«…В городе объявился целый выводок детворы, едва из гнезда, которые берут самые верхние ноты и срывают нечеловеческие аплодисменты. Сейчас они в моде и подвергают таким нападкам старые театры, что даже военные люди не решаются ходить туда из страха быть высмеянными в печати».
Это Шекспир. Не верится, что это сказано четыре столетия назад. Почему же зал аплодирует сегодня?
Мне кажется, это происходит потому, что зал жадно ищет поэзию. Это не мода. Это радостное явление времени. Лучше всего о нём сказал Леонид Мартынов:
…Дело пахнет искусством.
Человечеству хочется песен.
Тяга к поэзии — всеобща. К сожалению, далеко не всем удается распознать, где поэзия настоящая, а где — суррогат, ловкая подделка.
Вот здесь и возникает важнейшая задача — воспитывать вкус читателя. Это задача не только эстетическая. Это задача и идеологическая. И, следовательно, решать её можно только одним способом — активным наступлением.
«Военная» терминология может насторожить. Чего добивается автор сих строк? Может, он хочет учредить некую маститую комиссию, которая будет авторитетно решать: кого выпускать на эстраду, а кого — нет, какие стихи читать, а какие — нет?
Успокойтесь. Автор хочет большего. Автор — ярый противник бесконфликтности в искусстве вообще и на поэтической эстраде в частности. Пусть будет борьба. Пусть плохим, слабым, мещанским стихам на каждой эстраде противостоит настоящая поэзия, настоящие стихи — их у нас много, очень много!
Для этого нужно, чтобы гораздо больше поэтов пришло на эстраду, чтобы поэты не «стеснялись» эстрады, считая её чем-то второстепенным и даже вульгарным, чтобы поэты отрешились от ходячего мнения, будто эстрада предопределяет «репертуар», который должен быть обязательно «облегчённым».
И вот тут хочется сказать об умении читать стихи. Стихи — как музыка: научившись еле бренчать на фортепьяно, можно «с успехом» исполнить модный шлягер, но чтобы покорить зал «Аппассионатой», надо быть Рихтером.
Надо учиться читать стихи — даже свои собственные.
Увы, этим пренебрегают многие поэты. Есть счастливые совпадения — талантливый поэт талантливо читает свои стихи. Удовольствие слушать, как читает Егор Исаев,— читает не стихотворение в двадцать строк, а целые главы поэмы.
Рядом с поэтом на эстраде должен встать и профессиональный чтец — мастер художественного слова. Мне кажется, что сейчас ещё очень редки случаи такого содружества мастеров — поэта и чтеца, страстного пропагандиста поэзии.
Всё это я и называю наступлением. И когда большая поэзия зазвучит во весь голос, во всю свою силу, стихи мещанские, стихи на потребу будут изгнаны с эстрады. А зал скажет: «Спасибо!»