Борис Ковынев (1903—1970)
САПОГИ
Веселей, молоточки, трезвоньте,
Сыпьте в уши весёлый горох!
На Каляевской,
В коопремонте,
Мы работаем до четырёх.
По окну и рекламной картинке
Мастерскую нетрудно найти.
Коль у вас захворали ботинки,
Заходите ко мне по пути…
Я разглажу морщинки на коже,
Подровняю подошвы края.
У ботинок, товарищи, тоже
Есть скрипучая старость своя.
Если раньше положенной нормы
Истекает их жизненный путь,
Я могу им изящество формы
И фабричную юность вернуть.
Усадив на скамейку клиента
(Дескать, сами с усами, не ной),
Осторожно, как врач пациента,
Я исследую туфель больной.
И сейчас же
С проворностью бойкой
Набиваю набойку иль две,
Чтобы, цокая новой набойкой,
Вы уверенно шли по Москве.
Посмотрите в минуту покоя
На носок сапога-удальца.
Есть у обуви что-то такое…
Ну… почти выраженье лица.
Предо мной элегантные туфли,
Их потрёпанный облик не врёт:
Порыжели они и пожухли,
До упаду танцуя фокстрот.
Без желания туфли такие
Я беру, чтобы выправить рант.
Но вчера сапоги боевые
Мне принёс молодой лейтенант.
Загорелые, смуглые лица,
Голенища сверкают, как жесть.
В них упругая стойкость границы
И холодное мужество есть.
На тропинке, от слякоти ржавой,
Не они ль проверяли посты?
И шпион агрессивной державы
Убирался обратно в кусты.
Рвали их дождевые потоки,
Обжигала шальная пальба.
Но стояли они на Востоке,
Будто два пограничных столба.
Отдыхали в походном жилище,
Где тревогой пропитана мгла.
И не зря поперёк голенища
Многодумная складка легла.
Добродушно, нахмурившись бровью,
Лейтенант говорит:
— Помоги! —
И, конечно, с особой любовью
Починю я его сапоги.
Цитируется по: Москва лирическая. Антология одного стихотворения. М., “Моск. рабочий”, 1976. 496 стр. (Стр. 172 – 173)