Александр Яшин (1913 – 1968)
Цитируется по: День Поэзии 1968, “Советский писатель”, Москва, 1968, 240 стр.
ИЗ КНИГИ «ДЕНЬ ТВОРЕНЬЯ»
МЫ БЫЛИ МОЛОДЫ
В голоде,
В холоде
В городе
Вологде
Жили мы весело —
Были мы молоды.
Я со своей богоданной
Ровесницей
Под деревянной
Под жактовской лестницей.
В крошке сторожке,
В сарае ли — помните?
Нам-то казалось:
В отдельной комнате.
Были мы молоды,
Незапасливы:
В голоде, в холоде —
Всё-таки счастливы.
Крови давление,
Сердца биение
Были нормальными
На удивление.
Как чудесами
Кичились крылечками,
Да туесами,
Да русскими печками.
Окна в узорах,
Кровли с подкрылками,
Охлупни в небе
С коньками,
С кобылками.
Не горевали,
Что рядом на площади
С сеном, с дровами
Тонули лошади.
Мы колеи бутили
Поленьями,
Мы тротуары мостили
Каменьями.
И терпеливы были,
И сметливы,
Неприхотливы,
Непривередливы.
Как нам любилось!
Как улыбалось!
Самое-самое
Близким казалось.
Не на «Победах»
И «Волгах» — где уж там! –
На велосипедах
Катали девушек.
И у Матрёшек
Вместо серёжек —
Серпы и молоты,
А вместо брошек —
Значки наколоты:
Ценилось не золото,
Мы были молоды!
Что нам мохнатые
Бобры да пыжики? —
Гордились ребята
Буденовкой рыженькой.
Не о зарплате,
Не о распреде —
О мировой
Радели победе.
Не было крова
Под флагом
Сутяге.
Честное слово
Равнялось присяге.
В голоде,
В холоде
Жили мы в Вологде.
Но были молоды,
Глупы и молоды!
Ах, до чего же
Были мы молоды!
ЧЕГО ЕЩЁ СЕРДЦЕ ПРОСИТ?
Я видел большую воду —
Апрельский разлив и спад,
И как журавли в непогоду
Домой, под обстрел, летят.
Свободна
И судоходна,
Как Млечный Путь широка,
Река, будто пену, к сходням
Накатывает облака.
Луга заметает илом,
Бьёт бревнами кручам в грудь…
Позднее ей не под силу
И жерновок повернуть.
Я видел, как из-под снега,
Размытого добела,
Неведомого побега
Проклёвывалась игла.
Подснежников появленье,
Берёзовых почек рост
Я сравнивал по значенью
С рожденьем новейших звёзд.
Жестоких желаний жженье,
Любовь и остуду знал,
И ненависть, и примиренье,
Смирялся и бунтовал.
Всё видел:
Весну и осень
И зиму — во льдах, в снегу.
Всё в памяти берегу.
Чего ещё сердце просит?
Чему удивляться смогу?
С ДОБРЫМ УТРОМ!
Я люблю, когда при встрече
Мы знакомым и родным:
«С добрым утром!»,
«Добрый вечер!»,
«Доброй ночи!» — говорим.
Если к чаю иль к обеду
В дом войдём —
Не любо, что ль,
Поклонясь, сказать соседям:
«Чай да сахар!»,
«Хлеб да соль!»
Не от тяги к суесловью
И сложилось не вчера
Это братское, с любовью,
Пожелание здоровья,
Пожелание добра.
Хорошо и путь-дорогу
По обычаю начать:
У родимого порога
Посидеть и помолчать.
Не спешу с моралью строгой,
Коль в дорогу кто-нибудь
По привычке скажет:
«С богом!»
«С богом!» — тоже «В добрый путь!».
От души желаю счастья
Всем товарищам своим,
Молодым — в любви согласья,
Долголетья — пожилым.
Рыболовам,
Звероловам —
Тёплой ночи у костра,
И — богатого улова,
И — ни пуха ни пера.
Пусть людей во всех заботах
Ждут удачи и успех,
Чтоб работалось с охотой
И гулялось без помех.
Даже стае журавлиной,
Улетающей от нас,
По обычаям старинным
Мы кричим:
«В счастливый час!»
И живётся вроде лучше,
И на сердце веселей,
Коль другим благополучья
Пожелаешь на земле.
ТАМ НЕБО ВЫШЕ
Снег тает быстро
В лесу и в поле.
Он звал нас в Истру, —
Поедем, что ли?
С ним так недолго
Мы вместе были,
Ни слова толком,
Лишь водку пили.
А с этой дрянью
Ни вдохновенья,
Ни пониманья,—
Одно мученье.
Уж мы просёлки
Пешком прошли бы,
А там —
До Волги,
До свежей рыбы.
Там небо выше,
Длиннее сутки.
Над самой крышей
Летают утки.
Там птичьи свисты
Тревогу лечат…
Поедем в Истру,
Весне навстречу!
ЭКО ДЕЛО!
Дерево пожелтело.
С этого началось:
Что-то в нём задубело,
Сдвинулось,
Надорвалось.
Может, слоев смещенье,
Скрытое до поры,
Как при землетрясенье —
Складок земной коры?
И потекла живица
Лавой
К ногам ствола,
Чтоб янтарём сгуститься;
Может, начало зла
Было в безмерном росте:
К небу вознесено.
Стронцием-90
Дерево облучено?
Или жучки-короеды
Взяли его в полон?..
Сверху валились беды,
Снизу,
Со всех сторон.
Кто-то инициалы
Вырезал на стволе,
Сук в снегопад сломало…
Мало ль какие шквалы
Гнули его к земле!
Жёлтые в хвое пятна —
Жёлтая сыпь в бору.
Поналетели дятлы,
Выстукали кору.
Выдюжит ствол могучий,
Жалко его рубить!
Может, на первый случай
Следует полечить?
Может, лишь отдыхает,
Не умирает оно,
Просто наряд меняет,
Стужей обожжено?
Просто чуть приболело.
Справится —
Не бревно!
Но уже всё решено:
— Дерево?
Эко дело!
Лесу вокруг полно.
***
Я обречён на подвиг,
И некого винить,
Что свой удел
свободно
Не в силах изменить,
Что, этот трудный жребий
Приняв как благодать,
Я о дешёвом хлебе
Не вправе помышлять.
Щадить себя не вправе,
И бестолковый спор
О доблести, о славе
Не завожу с тех пор.
Что ждёт меня, не знаю,
Живу не как хочу
И ношу поднимаю
Себе не по плечу.
У бедного провидца
Так мал в душе просвет,
Что даже погордиться
Собой охоты нет.
А други смотрят просто,
Какое дело им,
Крещусь я троепёрстно
Или крестом иным.
Как рыцарь старомодный,
Я в их глазах смешон.
Да нужен ли мой подвиг?
Ко времени ли он?
Земли не чуя сдуру,
Восторженно визжа,
Ползу на амбразуру,
Клинок в зубах держа.
ПЕРЕД ИСПОВЕДЬЮ
Хочется исповедаться,
Выговориться до дна.
Может, к друзьям наведаться
С бутылкой вина?
Вот, дескать, всё, чем жил я,
Несу на ваш суд,
Не отвернитесь, милые,
Весь я тут.
Смута сердешная
Невмоготу одному.
Не оттолкните грешного,
Сам себя не пойму.
Будто на медкомиссии,
Гол — не стыжусь,
Только ладошка листиком,
И не боюсь, что высмеют,
Ни лешего не боюсь.
Хватит уже бояться мне,
Душа нага.
Только бы не нарваться ей
С исповедью на врага.
Выговориться дочиста —
Что на костёр шагнуть.
Лишь бы из одиночества
Выбиться как-нибудь.
Может, ещё и выстою
И не сгорю на огне,
И, как на той комиссии,
«Годен»! —
Запишут мне.
СВОЁ ДОБРО
Кончились радости осени. Дождь.
Небо слезится,
Тучи, как дым.
Ты меня в город, домой, зовёшь,
Ждёшь, как отходника.
С возом каким?
Груз мой — корзины да пестери,
Не из-за моря —
Своё добро.
Хочешь, бочонок груздей бери,
Туес брусники,
Клюквы ведро.
Как говорят, чем богат, тем и рад.
Что уродилось,
То и везу,
Разбогатеть не смог, виноват,
Не заграницами жил — в лесу.
Чем занимался?
Да просто жил,
Сил набирался,
Жил и дышал.
Рад, что ничьих не вытягивал жил,
Людям на горло не наступал.
Не говорю, что горе прошло,—
Свыкся.
У всякого свой удел.
Всё-таки что-то произошло:
Тучи, как дым, и дождь,
А светло.
Осенью даже лес посветлел.
ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА
…Дописать или оборвать —
Горе горькое догоревать?
Сам с собой не всегда в ладу.
По своей
Иль чужой вине
Так живу, как сквозь строй иду,
Что ни день —
Горю на огне.
Книга жизни…
Только ль слова?
Сколько лет я сижу над ней!
Пожелтели страницы в ней,
Как трава в сентябре,
Как листва,
Поседела моя голова.
Но вдвойне даётся трудней
Заключительная глава.