Владимир Цыбин
Цитируется по: День Поэзии 1968, “Советский писатель”, Москва, 1968, 240 стр.
***
И хочется рано проснуться
и, шурясь спросонья на свет,
доверчиво вдруг потянуться
к чему-то,
чего ещё нет,
где всё в первый раз, всё иное:
и тёплое утро, и луг,
где слышишь большое, сквозное,
живое
в себе и вокруг.
Свет сыплется белой порошей,
щемящий, прозрачный, тугой.
Спасибо,
день ясный, хороший,
за то, что родился такой.
Спасибо,
что жить привыкая,
отвык я от прожитых лет.
Глаза от себя отпускаю –
бегите, глядите на свет.
Спасибо
за то, что не мучит,
не тянет к иному теплу,
что хрупкий и тоненький лучик
ловлю на щеке, как пчелу.
Спасибо за то, что я рано
проснулся,
когда наяву
и боязно как-то и странно, –
а вдруг я ещё не живу…
***
Посреди лесной глуши,
где рукой достать до неба,
я стою в сугробах снега,
словно в августе во ржи.
Снежно-хвойно.
День сухой,
день, бегущий в первопуток,
как сосулька, бел и хрупок,
надломился над ольхой.
Ранний,
ранний,
ранний снег
после листьев, после ливней —
мир прямых и строгих линий
на всю землю,
на весь свет.
Он лежит промежду рек
и бугров,
густой, морозный,
словно всё ещё не поздно
и ещё в запасе век,
словно жизнь и вкривь и вкось
не мотала, не качала:
всё — впервые,
всё сначала,
только-только началось.
Снег в ладонях — неба горсть,
чуть сожмёшь — и станет таять
тихо.
Лишь вздохнёшь, как замять,
нежный мир пройдёт насквозь.
Поднимается с земли
и кружится снег,
как листья.
Всё прозрачно, всё пушисто,
всё свершится, всё — вдали!
ПОДСНЕЖНИК
Слышишь,
как громко сквозь снег подснежник
вверх сейчас даёт стрекача,
и скоро,
встав на хрупкий подсвечник,
синим зажжётся его свеча!
Он будет сгибаться, нежен и тонок,
от поздних снежинок,
как от стрекоз.
И станет казаться — что неба осколок,
упавший наземь когда-то,
пророс.
И земля затоскует сильно по вёснам
под замятью неба,
под коркою льда,
и, подтаяв, закаплют серебряным воском
на все подснежники холода.
Вот посыпал ветер
белой погодой,
и снега по низинам
плашмя полегли.
И синей нежности лишь покорный,
подснежник светит — вершок от земли.
Подснежник — оттепели ровесник,
сверстник первой, вязкой травы.
И я нагибаюсь,—
здравствуй, подснежник,
насыпь мне пригоршню синевы!
Синие-синие эти капли
дай в ладонях своих подержу,
чтобы снеги возле тебя не зябли,
дай в лепестки
тебе подышу!
Значит, вот-вот по обычной грусти,
возвращаясь из чужедальних краёв,
белые перья выстелют гуси
вместо белоперых снегов.
И всё гуще и гуще у дальних просек,
там, за подснежниками,
в конце
нежно вспыхивают родинки почек
у синего мая
на светлом лице!
***
Ушла. Мимо жизни моей промелькнула,
как вёрсты,—
так вышло!
Мне трудно забыть. Мне легче считать тебя
просто
погибшей.
Что это не ты расставалась, что это не ты
позабыла
навечно,
как будто совсем не жила,
не была,
по земле не ходила
беспечно!
Как трудно мне ни было, что бы со мной
ни случилось,
навеки
не знаю, не помню тебя, словно ты никогда
не родилась
на свете!
А если вернёшься — вернися чужою,
другою
обратно.
Но в память мою не вернёшься, чтоб
пасть на былое
десантом!
Из давних годов не посыплются дни,
как в тылы
парашюты.
Считаю погибшей тебя. И в разлуке
не так тяжелы
мне минуты!
А если увижу тебя, отчаянно сбудется
чудо,
с тобою —
я буду считать, что ты мне приснилась
к чему-то
такою.
Я стану придумывать то, что ты мной
не любима.
И в дымке
при встрече пройдёшь ты
в другом измерении — мимо,
пройдёшь
невидимкой…
Владимир Цыбин — поэт, который пишет стихи.