Цитируется по: Людмила Татьяничева. Междузорье. Стихи. М., “Советский писатель”, 1975, 144 стр.
Стр. 30 – 59.
Стр. 4-29 по ссылке: https://poezosfera.ru/lyudmila-tatyanicheva-sbornik-mezhduzore.html
КАКОЕ ЛИЦО У СЛАВЫ
То строго оно.
То чинно.
То суетней, чем молва.
Отчаянно и кручинно:
Нам всё теперь
Трын-трава!
Темны по ночам кулисы,
Как впалость пустых
Глазниц…
У славы,
Как у актрисы,
Много различных лиц.
Множество их!
И всё же
Поймёте в конце концов —
Искусству всего дороже
Простое её лицо.
Совсем лишённое грима,
С морщинками возле глаз,
Пытливо,
Незащитимо,
Смотрит оно на вас.
Надеждой и сладкой болью
И мыслью озарено,
Склоняясь Над новой ролью,
Туманится вдруг оно.
Сомнений жгучие угли.
Тревога.
Почти испуг.
— Сумею ли я?
Смогу ли?
Кончено всё! —
И вдруг
В глазах предчувствие
Взлёта.
Движенье.
Рывок.
Подъём!
…Но это — уже работа.
А слава?
Она потом!
***
Бывают такие минуты:
Дуб устаёт быть сильным.
Море становится смутным,
Насытясь благостью
Синей.
Тучи, что вольно кочуют,
Зябко прячутся в нору.
Горы подошвами чуют Землю —
Свою опору.
Бывают минуты такие,—
Они в подсознанье скрыты.
Как мальчики,
Люди седые
У матери ищут защиты.
Отринув закон притяженья,
Нежданно
Мужают дети.
Волшебные превращенья
В минуты свершаются эти!
Что сталь
Устаёт быть сталью,
Это я точно знаю…
С нежностью
И печалью
К душе твоей припадаю.
НЕЖНОСТЬ
И.С.
В предлетье наше,
В синий праздник Света,
Ты повторял,—
Я это помню свято,—
Слова вечерней лирики поэта:
«О, нежность без конца в часы заката!»
А я твоё вышёптывала имя.
И солнце в степь спускалось
С пьедестала.
Мечтами охмелённая своими,
Я в ожиданье счастья засыпала.
…И вот — зима.
И мы с тобой вдвоём,
Ты повторяешь,
Как весной когда-то,
Слова,
Что чистым светятся огнём:
«О, нежность без конца в часы заката!»
КАПЛЯ
Не верь,
Что жизнь исчерпана сполна,
Пока хоть капля малая
На донце.
Ведь капля,
Даже малая,
Она
Легко вмещает
И луну,
И солнце!
ЕСЛИ ГАСНЕТ ЗВЕЗДА
Если гаснет звезда,
Что так ярко
И долго светилась,
Значит, где-то беда
Либо чёрное дело
Свершилось,
Никакая из звёзд,—
Я в расчёт не беру
Величины,—
Не покинет свой пост,
Не устанет гореть
Без причины!
НАРОДНЫЙ ГЕНЕРАЛ
Светлой памяти
Ф. К. Мартынова
Лил дождь.
Он горек был и нуден.
Уж лучше бы пурга мела!
За гробом шли
Не просто люди,—
Шли Ваши добрые дела.
Мужчины. Женщины. Подростки.
И дети шли.
И старики…
На чёрном скользком
Перекрёстке
Вы стольким людям помогли!
Для них,
Вне званий и вне ранга,
В большой остались Вы чести,
Уменьем,
Как дичка-подранка,
Судьбу заблудшую
Спасти.
Легко и добрым слыть
И милым,
Гребя по заводи веслом.
Куда трудней
Быть справедливым,
Сражаясь с многоликим злом.
Примером быть —
В большом и в малом,
Быть чистым,
Сильным как металл.
И вас народным генералом
Народ заглазно
Называл…
Друзья о том не говорили,
Но каждый чувствовал,
Скорбя,
Что с Вами вместе хоронили
Частицу и самих себя.
А дождь всё лил,
И шаг был труден.
И губы сжаты добела.
…За гробом шли
Не только люди,
Шли Ваши добрые дела!
***
Гасит смерть
Дорогих адресов маяки.
Ни звонка,
Ни письма,
Ни пожатья руки.
На любимых устах
Застывают слова.
…Неужели и в этом
Природа права?!
ВОЛНЫ
Волнообразен звук.
И свет волнообразен.
И сердца каждый стук
С другой волною связан.
Округлы валуны,
Озёр и рек излуки.
Как встречных две волны
Твоей любимой руки.
Волною ходит рожь.
И бор, что встал стеною,
Всегда —
И в снег и в дождь —
Колышется волною.
Рисунок дюн волнист,
Волнист узор булата.
Труба,
Что взял горнист,
Изогнута покато.
Вглядись в степной простор
Волны увидишь гребень.
Рисунок дальних гор,
Как шторм,великолепен!
Толчкам электроволн
Машины все покорны.
Везде,
Со всех сторон,
Нac окружают волны!
ЗАЧЕМ СПЕШИТЬ
К. Р. Кожевникову
В прозрачном роднике
Наполнишь котелок.
Вот здесь, невдалеке,
Прошёл с волчицей волк.
А тут
Лежал медведь.
А там
Промчался лось.
Всё надо разглядеть,
И знать не на авось.
Распутать рысий след
И выстрелить в упор.
А где дороги нет,
Пройти сквозь щели гор.
Крута годов гряда,—
Ты не ведёшь им счёт.
Зачем спешить туда,
Где нас ничто не ждёт!
Ни человек,
Ни зверь,
Ни соловьиный щёлк…
Ты говоришь:
— Поверь,
Я в жизни знаю толк.
Зарядит серый дождь,
Подует листодёр,—
Ты веток соберёшь,
Развеселишь костёр. –
…Растут мои года,
А дел —
Невпроворот.
Зачем спешить туда,
Где нас ничто не ждёт!
НЕВЕРЬЕ
Невидимой стеною окружён,
Хоть малая, а всё-таки препона!
Высокомерен,
Вечно раздражён,
На белый свет глядит он
Отчуждённо.
Он — молод.
Но в прищуре вялых глаз
Уже таится тусклая усталость.
За молодость такую не отдаст
Старик свою отзывчивую
Старость.
Всё,
Даже солнца совершенный плод,
Ущербно для него
Без исключений!
К нему любовь
Дороги не найдёт
Сквозь частокол
Язвительных сомнений.
Так жить, как oн?
Не приведи господь!
Сам для себя обуза и потеря,
А для других —
Отрезанный ломоть,
Отравленный
Отравою неверья!
***
Тайга
Измельчилась в кустарник.
В ручей истончился
Поток.
Ищет понурый татарник
Влаги хоть слабый глоток.
Печальны
Плоды одичанья —
Сиротской недоли гроши…
Но горше всего
Обнищанье
Когда-то богатой
Души!
СТАРЫЕ ВЕТЛЫ
Налилась их кора чернизною.
Их стволы и грузны,
И дуплисты.
Но, как прежде,
Спасенья от зноя
Ищут птицы в ветвях
Узколистых.
Плечи ветел сильны
И покаты.
И цветы у подножья
Духмяны.
И всё так же их в пору заката
Обнимают речные туманы…
Я узнала вас,
Старые ветлы,
Я узнала вас памятью сердца.
Вы непомняще смотрите:
«Кто ты?»
Мне в лицо не спешите
Вглядеться.
Рыжий ветер промчался
Наметом,—
Он пасётся в лугах
По соседству.
…Я пришла не к беспамятным
Ветлам,
А к живому и чуткому
Детству!
В ТЕНИ ИСПОЛИНА
Рослый кедр
Из булата сплавлен.
Он могуч,
Потому и славен.
Притулилась к нему
Берёзка,—
Тоньше стебля,
Желтее воска.
Смотрит в землю
Погасшим взглядом.
А стремилась
Быть с кедром рядом!
Упреждала её калина:
— Трудно жить
В тени исполина.
Лучше быть от него
Поодаль,
Чтобы света и влаги
— Вдоволь!
ГРЕШНИЦА
Ровные,
Как столешница,
Высятся берега.
Бьётся о камни Грешница
Строгой земли река.
Брусничной водой рассвета
Пропитан её песок.
…Злое названье это
Как дёгтя густой
Мазок.
Имя дал речке кто-то
Истине вопреки.
Грехов у неё всего-то,
Что сносит весной
Мостки
Да тянет ко дну валежник
И куст,
Что отжил свой срок.
Таит в тальниках прибрежных
Серебряный свист
Да щёлк.
Ей можно в вину поставить
И пышный убор ольхи.
Реку легко ославить…
Мне бы её грехи!
В0Д0ПЛАВ
Дунул ветер-свежак,
Зоревой, молодой,
Будто взвихрился флаг
Над кремневой грядой.
Да над кипенью вод,
Да над зеленью трав…
Отгремел ледоход,
Начался водоплав.
Берег темени крут.
И прибрежья круты,
Водоплавом плывут
И баржи,
И плоты.
Лодки тоже плывут,
А на лодках поют:
«Лодочка орлистая,
С волной не балуй.
Девочка форсистая,
Других не целуй!»
Невозможно уснуть
От медовости трав.
Начинается путь —
Голубой водоплав.
***
Изведав горечь укоризны,
Обид,
Ошибок,
Мелких драм,
Учитесь радоваться жизни,
Её обыденным дарам!
Рассвету,
Взлёту журавлёнка,
Речушке,
Моющей пески,
Улыбке малого ребёнка,
Пожатью дружеской руки.
Работе,
Сделанной как надо,
Дороге,
Чтобы вдаль влекла.
Летучей ласке снегопада,
Добру домашнего тепла.
В ракете
Или же сквозь призмы
Приблизясь к солнечным мирам,
Спешите радоваться Жизни,
Её обыденным дарам!
ЕСЛИ Б ЗНАТЬ
Позвонил мне
Мой старинный друг
Из-за дальних
Забайкальских гор.
Я спешила:
Было недосуг.
Кратким оказался разговор.
Думала,
Что после позвоню
Или лучше
В гости приглашу.
Как себя я горестно виню,
Будто камень на душе ношу.
…Может,
Попросить хотел о чём
Или нужен был ему совет?
Бесполезно мне гадать о том:
Нету друга.
И ответа нет!
Если б знать,
О, если б только знать!
Не хотелось верить до сих пор,
Что последним
Может в жизни стать
Каждый взгляд
И каждый разговор…
ЗА БОЛЬШИМИ ДЕЛАМИ ВОСЛЕД
Борису Ручьёву
Это в северной
Сильной крови,
Это в нраве уральском крутом.
Присягают Отчизне в любви
Мастера своим вечным
Трудом.
Неохватно богат наш язык.
Речь народная –
В людях жива.
Но уралец с рожденья привык
Скупо тратить
Большие слова.
Неизменны,
Как солнечный свет,
Драгоценны,
как залежи руд,
За большими делами вослед
Они прямо из сердца идут.
КУРУМ
Сползает медленно с горы
Клыкастым мамонтом
Курум.
И словно из слепой норы
Несётся яростное:
“Хрум!”
Не рык, не гул –
Протяжный хрум
Вселяет, нагнетая страх.
По склону движется
Курум,
Живое обращая в прах.
Всё схрумал
Каменный поток –
Кусты и вековую ель…
Лишь хрупкий голубой
Цветок
Каким-то чудом уцелел!
/Курум – сибирское название каменного потока на склонах гор./
ГОНЧАРЫ
Живыми кажутся мне вещи.
Они –
Творенье наших рук.
Покуда день звенит
И блещет,
Кручу я свой гончарный круг.
Я мну покорливую глину,
Чтобы в движенье не простом
Помочь ей сделаться кувшином
И джинна выпустить потом.
Иль, может,
Кружкой толстогубой,
Что добродушия полна,
Вам с шуткой сочной,
Но не грубой
Предложит свежего вина.
А лучше –
Хлебницей нарядной
С узорной вязью
Прямо в край,
Чтоб нежился,
Дыша отрадно,
В ней белый пышный каравай.
…Из этой же привычной глины
Почти с неведомой поры
Творили сказки
И былины
Могучей хватки гончары.
***
Великая радость
Мне жизнью отпущена:
Читаю Пушкина,
Читаю Пушкина.
С ним вместе ликую,
Вместе страдаю,
К его родниковой Строке припадаю.
Себя познаю, –
Весь мир открываю!
На чистом огне
Горю – не сгораю.
Если мне трудно,
Становится легче.
Расступятся горы.
Расправятся плечи.
Если мне скудно,
Станет богато,
Если бескрыло –
Будет крылато.
А это для сердца
Не просто награда, –
Такая отрада,
Что большей
Не надо!
СТЕРЖЕНЬ
У всего есть свой стержень,
Свой надёжный хребет.
У реки –
Это стержень,
Тот, что в песнях воспет.
Стержень режет и держит,
Как текучий металл.
Нипочём ему скрежет
Заградительных скал.
В нём бойцовская сила,
В нём отвага труда,
Что всегда выносила
И ладьи, и суда.
…У всего есть свой стержень,
Свой надёжный оплот.
У реки –
Это стержень.
У Отчизны –
Народ.
ДИКОВИНКА
Вечера в предзимье долгие.
Темнотища –
Невпрогляд.
У костра сидят геологи.
Ни о чём не говорят.
Лишь поёт транзистор
Тоненько.
Он, наверно, тоже ждёт:
Вдруг негаданно
Диковинка
К костерку их подойдёт.
В этой чёртовой обители
Среди кочек да болот
Парни девушек не видели,
Может, месяц,
Может, год.
И бывает им в диковинку
В безымянном хуторке
Встретить Катю
Или Оленьку,
Побродить рука в руке.
И услышать:
– Глубже ройте,
Нет пустых в Сибири мест.
Что-нибудь у нас откройте,
Чтобы город
Вырос здесь!.. –
Ночь.
Поёт транзистор сбивчиво:
Всё надееется,
Всё ждёт.
Что диковинка
Улыбчиво
К костерку их подойдёт.
ЗАПРЕДЕЛЬНОСТЬ
Облака серебристо струятся,
Будто пряха прядёт
Кудель.
А за ними,
Вполне может статься,
И лежит моя запредель.
Запредель моя,
Запредельность,
Как волнуешь ты песню мою!
Дорога мне твоя
Многомерность, –
В ней я время своё узнаю.
Время с бешеной скоростью
Мчится,
Без моторов,
Без рельс,
Без колёс,
Но за гриву его ухватиться
пусть не мне,
так другим удалось!
Кораблей
Огнепёрые стрелы
По орбитам выходят на цель.
И, раздвинув тугие пределы,
Устремляются
В запредель.